ВИДЕОРЯД / РЕЦЕНЗИИ
Филипп Алигер. В моем саду…
Автор: Филипп Алигер. Музыка: «AphexTwin».
Сюжет видеоряда незатейлив: смена времен года, подвергающая метаморфозе вид на парковый павильон из-под ветвей. Автор – на переднем плане и чуть сбоку – читает строчки, заставляющие вспомнить не то Анненского, не то Бунина, не то слово «эпигонство», не то словосочетание «традиции классической русской поэзии» (или «классические традиции русской поэзии»?). Времена (года) меняются, а старый сад – все тот же?…
Сергей Игнатьев. Мария, раба божья…
Автор: lanitoff.
«Мария, раба божья, / Каждую весну постится строго. / Молится всевышнему каждый божий день. / А Сергей Игнатьев не верит в чудо, / Не ищет бога, – / А просто ходит по воде». Чайки в небе над морем перемежаются известным кадром из фильма «Бриллиантовая рука» с «идущим по воде» мальчиком. Ирония по отношению к вере, зависимой от чудес и ставящей чудеса в зависимость от догматов, дополнена намеком на то, что главное чудо с нами уже произошло: мы оказались здесь, посреди этого мира. Есть то, что следует принимать «просто», как бы говорит нам автор, без поиска причин и попытки объяснений. «У каждого свой путь, / Своя дорога, / Свой метод блужданий по темный лабиринтам в абсолютной пустоте…» - мудрая улыбка агностика изменяет ему: инфракрасный спектр тревогой заливает небеса с чайками.
Дмитрий Шкарин. Одиночество.
Съемки, монтаж, чтение, гитара – Дмитрий Шкарин. Клип снят на стихотворение Д. Шкарина «Одиночество». В клипе использован авторский мастеринг на арию Баха.
Мокрый снег заметает городской двор, дрожит темная ноябрьская ветка… Вид из окна в ту же погоду. На подоконнике сидит кошка, но и ей скоро становится тошен вид: унылые осадки, плоская крыша непонятного предназначения кирпичной постройки, проще говоря, кирпичная стена… Пример характерного на обыденном уровне отождествления одиночества с тоской и скукой и нежелания поискать чуть менее заезженную метафорику.
Николай Краб. Дождь на ж/д вокзале.
Автор: Николай Краб.
Сначала мы видим перрон сквозь металлическую сетку ограждения: то ли мы, смотрящие, то ли поезда – за «решеткой». Так из воплощения дальней дороги и перемен вокзал становится местом без выхода, местом, где остаются навсегда. Остаются метафизически: кадры накладываются, просвечивая один сквозь другой и превращая поезда в призраки ушедшего детства, полного, впрочем, болью и ожиданием больше, чем беззаботностью. При упоминании собак, в чьих глазах отражается кто-то, похожий на отца, мы видим вокзальную псину, но это не значит, что видеоряд сведен к иллюстративности, как случается с поэтическими роликами. Нет, «картинка» не дублирует строки, но параллельно им создает свою элегию о потерянности в прошлом и неприкаянности в настоящем.
Елена Мудрова. Путешествие из города А в город Б.
Автор стихотворения и исполнитель – Елена Мудрова (Черная Лиса), автор фильма - Марина Хоменко.
Вновь железнодорожная тематика и вновь тема невозможности «уехать» от себя. Черно-белый видеоряд на стихи о том, что одиночество в городе Б не лучше одиночества в городе А, смонтирован из кадров дореволюционной хроники, гравюр XIX века и более современных фотографий зарубежных фотографов, творя образ городской жизни, внутри которой так легко быть никому не нужным. Несколько более сложный образ безысходной одинокости, чем в клипе Дмитрия Шкарина.
Наталья Крофтс. Я вернусь, обязательно вер…
В клипе используются изображения древнегреческих статуй, барельефов и мозаик, картины Виктора Васнецова и Тараса Шевченко, авторские фото из Ливана (Баалбек) и Херсона, фото В. Савельева и др.
Ролик снабжен посвящением «Таврии, земле Херсона и Херсонеса». Авторская аннотация не обманывает: визуальный экскурс в историю Херсонеса от древних греков до наших дней. Выбранный жанр «рекламная видеопрезентация тура от турфирмы или авиакомпании» более чем наглядно донес мысль о том, что все повторяется и ничто не возвратно.
Полина Андрукович. ЭНСО.
Автор и художник-постановщик – Полина Андрукович. Мультипликатор – Василий Бородин.
Очередной плод сотрудничества Полины Андрукович и Василия Бородина в жанре сверхлапидарной мультипликационной притчи. Не случайно один из предыдущих опытом называется «Коан»: как в изобразительной стилистике рисунков Бородина, в лаконизме и условности этих штрихов черным по белому, так и в стилистике высказывания, безусловно, есть «дзэнский» посыл. Успевает он – за полминуты формата – мелькнуть здесь. Наивность и спокойная едкость рисованной истории, ее «пустотелость» и выразительность, ощущение не до конца прочитываемого и, однако, абсолютно четкого, даже несколько неуютного своей четкостью жеста… Все это позволяет говорить о том, что Андрукович и Бородин нашли свое, герметичное и «штучное». Поздравления!
Коровин и Фагот. Любить дракона.
стихи – Андрей Коровин; музыка – Александр Александров (Фагот); видео – Алексей Ушаков; в ролях – Андрей Коровин, Александр Александров, Любовь Клещина, Алексей Ефимов, Дмитрий Плахов и др.
По внутреннему дворику Булгаковского дома идут, колко шутя и усмехаясь, поэт Коровин (с примусом в руках) и композитор Фагот. Почему бы не зайти, не взбудоражить засидевшуюся публику, не перебить какой-нибудь их разговор? По мановению волшебного, в данном случае, пальца их имена оказываются в списке приглашенных. Вперед!
Главный мотив ролика – в противопоставлении двух шумных, диких художников спокойствию писательского дома. Они врываются в размеренный словесный мир и просят дать слова им. Делать нечего, раз здесь, то пусть выступят, от пианино просят удалиться механизированного музыканта и уступают им сцену. И вот два «золотых яйца» начинают.
Фагот затягивает низкий, первобытный звук, на котором начинает вырисовываться сумасшедшая, скачущая мелодия. А поэт Коровин приступает к чтению, с жаром и пьяной развязностью бросает свои строки. Этакий взрыв истины о душности и несвободности нашей жизни. А вся свобода, что в нас осталась, – в том самом заглавном драконе, которого надо лелеять. И скоро, скоро, обещает нам поэт, мы отправимся туда, где все можно, где наш дракон развернется в полной мере, как и положено древнему мифическому зверю. И неожиданно проводником в этот параллельный мир становится огонь, вырвавшийся из примуса. Тот самый дракон вседозволенности поэтом, оказывается, уже взращён. С криком и истерическим смехом бегут герои из Булгаковского дома, и несутся к следующему месту, которому нужно задать встряску.
Виталий Кальпиди. Когда я спрыгну в полотно.
Автор: Виталий Кальпиди.
Ролики Виталия Кальпиди переносят нас в мир пугающего, холодного сюрреализма. В нем нет детализации и энергетики Дали, нет мягкости и контрастов Магритта. Вместо всего этого мертвая, пустая компьютерная картина, она гипнотизирует глаз и затягивает именно туда, куда хочет нас увести автор. И вот мы стоим у этого самого полотна, у границы между жизнью и смертью, порядком и сюрреалистическим хаосом. В этом месте еще есть привычные нам формы, люди, предметы, но сплетены они уже по-иному, да и содержания в них не осталось. Мы видим только оболочки, компьютерные поверхности, плоскости, чье качество и гладкость зависит от числа, заданного программе. Как пропорции, так и душевные состояния нарушены. Именно здесь происходит очищение и покаяние поэта. Вспоминаются самые сокровенные мысли вперемешку с бытовыми: вот и рак зовет поэта к пиву…
Но, к сожалению, это метафизическое чистилище не вознесет нас в другие миры, после него мы окажемся вновь у начала нашего пути, с теми же событиями и ошибками. Хотелось бы изменить хоть крошечную деталь, но нас в спину словно подгоняет электронный ритм. Остается лишь проникнуться любовью к своему пути и не искать других, рассмотреть то, что вложил в руки Создатель.
Александр Поповский. Сдаю свои позиции.
Автор: Александр Поповский.
Тихим пульсом бьется муха о стекло, а за стеклом мерно гудит столица, от которой поэт очень далек. Он в высшей мере осознает свое упадничество и регрессию, даже признается в определенной неловкости, испытываемой им к шумному, кипящему городу. Строки его очень просты, в них нет покаяния или тоски, лишь приятие, спокойное и мудрое.
Визуально клип выдержан в очень органичной, антимузыкальной концепции. Каждый кадр показывает нам небольшую картинку, деталь из жизни «отступившего» поэта. Движется он мало, поджимает озябшие ноги, потирает сонное, спокойное лицо. И мерно, уверенно через эти кадры словно ниткой тянется нить стихотворения, нанизывает на себя визуальное воплощение. Кажется, каждый кадр, каждая деталь впитала состояние автора, это подчеркивается недвижимостью камеры, разнотембровым шумом за окном, словно мы совершаем крошечный временной скачок. Простота и лаконичность этой работы не может не затронуть внимательного зрителя, этот клип – одно из тех произведений, в котором меньше обозначает больше. За минуту мы успеваем проникнуть к поэту, в поэта. И абсурдную, жестокую в данных обстоятельствах концовку мы воспринимаем очень лично. Мы видим кровь, старую, сухую, неприметную, почти неразличимую. Концовка оставляет зрителю смешанное чувство, хочется взглянуть ролик еще раз: возможно, что-то ускользнуло?…
Автор: Филипп Алигер. Музыка: «AphexTwin».
Сюжет видеоряда незатейлив: смена времен года, подвергающая метаморфозе вид на парковый павильон из-под ветвей. Автор – на переднем плане и чуть сбоку – читает строчки, заставляющие вспомнить не то Анненского, не то Бунина, не то слово «эпигонство», не то словосочетание «традиции классической русской поэзии» (или «классические традиции русской поэзии»?). Времена (года) меняются, а старый сад – все тот же?…
Сергей Игнатьев. Мария, раба божья…
Автор: lanitoff.
«Мария, раба божья, / Каждую весну постится строго. / Молится всевышнему каждый божий день. / А Сергей Игнатьев не верит в чудо, / Не ищет бога, – / А просто ходит по воде». Чайки в небе над морем перемежаются известным кадром из фильма «Бриллиантовая рука» с «идущим по воде» мальчиком. Ирония по отношению к вере, зависимой от чудес и ставящей чудеса в зависимость от догматов, дополнена намеком на то, что главное чудо с нами уже произошло: мы оказались здесь, посреди этого мира. Есть то, что следует принимать «просто», как бы говорит нам автор, без поиска причин и попытки объяснений. «У каждого свой путь, / Своя дорога, / Свой метод блужданий по темный лабиринтам в абсолютной пустоте…» - мудрая улыбка агностика изменяет ему: инфракрасный спектр тревогой заливает небеса с чайками.
Дмитрий Шкарин. Одиночество.
Съемки, монтаж, чтение, гитара – Дмитрий Шкарин. Клип снят на стихотворение Д. Шкарина «Одиночество». В клипе использован авторский мастеринг на арию Баха.
Мокрый снег заметает городской двор, дрожит темная ноябрьская ветка… Вид из окна в ту же погоду. На подоконнике сидит кошка, но и ей скоро становится тошен вид: унылые осадки, плоская крыша непонятного предназначения кирпичной постройки, проще говоря, кирпичная стена… Пример характерного на обыденном уровне отождествления одиночества с тоской и скукой и нежелания поискать чуть менее заезженную метафорику.
Николай Краб. Дождь на ж/д вокзале.
Автор: Николай Краб.
Сначала мы видим перрон сквозь металлическую сетку ограждения: то ли мы, смотрящие, то ли поезда – за «решеткой». Так из воплощения дальней дороги и перемен вокзал становится местом без выхода, местом, где остаются навсегда. Остаются метафизически: кадры накладываются, просвечивая один сквозь другой и превращая поезда в призраки ушедшего детства, полного, впрочем, болью и ожиданием больше, чем беззаботностью. При упоминании собак, в чьих глазах отражается кто-то, похожий на отца, мы видим вокзальную псину, но это не значит, что видеоряд сведен к иллюстративности, как случается с поэтическими роликами. Нет, «картинка» не дублирует строки, но параллельно им создает свою элегию о потерянности в прошлом и неприкаянности в настоящем.
Елена Мудрова. Путешествие из города А в город Б.
Автор стихотворения и исполнитель – Елена Мудрова (Черная Лиса), автор фильма - Марина Хоменко.
Вновь железнодорожная тематика и вновь тема невозможности «уехать» от себя. Черно-белый видеоряд на стихи о том, что одиночество в городе Б не лучше одиночества в городе А, смонтирован из кадров дореволюционной хроники, гравюр XIX века и более современных фотографий зарубежных фотографов, творя образ городской жизни, внутри которой так легко быть никому не нужным. Несколько более сложный образ безысходной одинокости, чем в клипе Дмитрия Шкарина.
Наталья Крофтс. Я вернусь, обязательно вер…
В клипе используются изображения древнегреческих статуй, барельефов и мозаик, картины Виктора Васнецова и Тараса Шевченко, авторские фото из Ливана (Баалбек) и Херсона, фото В. Савельева и др.
Ролик снабжен посвящением «Таврии, земле Херсона и Херсонеса». Авторская аннотация не обманывает: визуальный экскурс в историю Херсонеса от древних греков до наших дней. Выбранный жанр «рекламная видеопрезентация тура от турфирмы или авиакомпании» более чем наглядно донес мысль о том, что все повторяется и ничто не возвратно.
Полина Андрукович. ЭНСО.
Автор и художник-постановщик – Полина Андрукович. Мультипликатор – Василий Бородин.
Очередной плод сотрудничества Полины Андрукович и Василия Бородина в жанре сверхлапидарной мультипликационной притчи. Не случайно один из предыдущих опытом называется «Коан»: как в изобразительной стилистике рисунков Бородина, в лаконизме и условности этих штрихов черным по белому, так и в стилистике высказывания, безусловно, есть «дзэнский» посыл. Успевает он – за полминуты формата – мелькнуть здесь. Наивность и спокойная едкость рисованной истории, ее «пустотелость» и выразительность, ощущение не до конца прочитываемого и, однако, абсолютно четкого, даже несколько неуютного своей четкостью жеста… Все это позволяет говорить о том, что Андрукович и Бородин нашли свое, герметичное и «штучное». Поздравления!
Коровин и Фагот. Любить дракона.
стихи – Андрей Коровин; музыка – Александр Александров (Фагот); видео – Алексей Ушаков; в ролях – Андрей Коровин, Александр Александров, Любовь Клещина, Алексей Ефимов, Дмитрий Плахов и др.
По внутреннему дворику Булгаковского дома идут, колко шутя и усмехаясь, поэт Коровин (с примусом в руках) и композитор Фагот. Почему бы не зайти, не взбудоражить засидевшуюся публику, не перебить какой-нибудь их разговор? По мановению волшебного, в данном случае, пальца их имена оказываются в списке приглашенных. Вперед!
Главный мотив ролика – в противопоставлении двух шумных, диких художников спокойствию писательского дома. Они врываются в размеренный словесный мир и просят дать слова им. Делать нечего, раз здесь, то пусть выступят, от пианино просят удалиться механизированного музыканта и уступают им сцену. И вот два «золотых яйца» начинают.
Фагот затягивает низкий, первобытный звук, на котором начинает вырисовываться сумасшедшая, скачущая мелодия. А поэт Коровин приступает к чтению, с жаром и пьяной развязностью бросает свои строки. Этакий взрыв истины о душности и несвободности нашей жизни. А вся свобода, что в нас осталась, – в том самом заглавном драконе, которого надо лелеять. И скоро, скоро, обещает нам поэт, мы отправимся туда, где все можно, где наш дракон развернется в полной мере, как и положено древнему мифическому зверю. И неожиданно проводником в этот параллельный мир становится огонь, вырвавшийся из примуса. Тот самый дракон вседозволенности поэтом, оказывается, уже взращён. С криком и истерическим смехом бегут герои из Булгаковского дома, и несутся к следующему месту, которому нужно задать встряску.
Виталий Кальпиди. Когда я спрыгну в полотно.
Автор: Виталий Кальпиди.
Ролики Виталия Кальпиди переносят нас в мир пугающего, холодного сюрреализма. В нем нет детализации и энергетики Дали, нет мягкости и контрастов Магритта. Вместо всего этого мертвая, пустая компьютерная картина, она гипнотизирует глаз и затягивает именно туда, куда хочет нас увести автор. И вот мы стоим у этого самого полотна, у границы между жизнью и смертью, порядком и сюрреалистическим хаосом. В этом месте еще есть привычные нам формы, люди, предметы, но сплетены они уже по-иному, да и содержания в них не осталось. Мы видим только оболочки, компьютерные поверхности, плоскости, чье качество и гладкость зависит от числа, заданного программе. Как пропорции, так и душевные состояния нарушены. Именно здесь происходит очищение и покаяние поэта. Вспоминаются самые сокровенные мысли вперемешку с бытовыми: вот и рак зовет поэта к пиву…
Но, к сожалению, это метафизическое чистилище не вознесет нас в другие миры, после него мы окажемся вновь у начала нашего пути, с теми же событиями и ошибками. Хотелось бы изменить хоть крошечную деталь, но нас в спину словно подгоняет электронный ритм. Остается лишь проникнуться любовью к своему пути и не искать других, рассмотреть то, что вложил в руки Создатель.
Александр Поповский. Сдаю свои позиции.
Автор: Александр Поповский.
Тихим пульсом бьется муха о стекло, а за стеклом мерно гудит столица, от которой поэт очень далек. Он в высшей мере осознает свое упадничество и регрессию, даже признается в определенной неловкости, испытываемой им к шумному, кипящему городу. Строки его очень просты, в них нет покаяния или тоски, лишь приятие, спокойное и мудрое.
Визуально клип выдержан в очень органичной, антимузыкальной концепции. Каждый кадр показывает нам небольшую картинку, деталь из жизни «отступившего» поэта. Движется он мало, поджимает озябшие ноги, потирает сонное, спокойное лицо. И мерно, уверенно через эти кадры словно ниткой тянется нить стихотворения, нанизывает на себя визуальное воплощение. Кажется, каждый кадр, каждая деталь впитала состояние автора, это подчеркивается недвижимостью камеры, разнотембровым шумом за окном, словно мы совершаем крошечный временной скачок. Простота и лаконичность этой работы не может не затронуть внимательного зрителя, этот клип – одно из тех произведений, в котором меньше обозначает больше. За минуту мы успеваем проникнуть к поэту, в поэта. И абсурдную, жестокую в данных обстоятельствах концовку мы воспринимаем очень лично. Мы видим кровь, старую, сухую, неприметную, почти неразличимую. Концовка оставляет зрителю смешанное чувство, хочется взглянуть ролик еще раз: возможно, что-то ускользнуло?…