ГАЛА УЗРЮТОВА / ДВЕ НЕДЕЛИ ЛЮДЕЙ
Гала УЗРЮТОВА родилась в 1983 году в Ульяновске, окончила Ульяновский государственный университет. Финалист российско-итальянской премии «Радуга-2015» , дипломант Волошинского конкурса — 2014, лонг-листер премии «Дебют», победитель всероссийских драматургических конкурсов. Стихи переводились на немецкий язык. Финалист премии «Русского Гулливера» в номинации «Поэтическая рукопись» и лауреат специальной премии издательского проекта. В 2015 году в издательстве «Русский Гулливер» выходит книга стихотворений Галы Узрютовой «Обернулся, а там — лес».
ДВЕ НЕДЕЛИ ЛЮДЕЙ
***
с подветренной стороны затишок нашли
затишок нашли
окромя него туда все срыбились
срыбились
из-под воды ноги его видны
сваями растут сваями
лето хотели в тиши сидеть да сзимились
ноженьки где вы ноженьки
преломите ледень преломите
в затишок нетронутый приходите
***
искали его искали, где, говорят, мальчик наш
где трава высока, там нет его
где топтана ― пуще прежнего нет его
родили, а он куда-то делся
ааа-ааа разве так можно
ааа-ааа
как же его тело? зачем оно?
побежали ноги ноги быстрее воды
голова качается переминается в воздух принимается
долог околоток, длинна закута, мы зовем тебя-тебя, а ты не слышишь
где твои уши, зачем тогда тебе уши
если слово названо, кто-то должен его услышать
ты говорил, говорил да выплевывал, а учили - чтобы жевал
жевал пережевывал
глух и нем глух и нем и ел бы
да где твой рот, мальчик, где твой рот?
***
нетрог нетрог его, поле сытое
трава идет с ним по локоток
видно макушку ― не слышно ног
же море, же соль, жернова
перемалывают ласточек на
черное и белое
нетрог же ласточек
что ему делать
с твоим лицом в окне
если ты смотришь в комнату, а не вне
если родился в этой, не стой в той стороне
снег как замерзший свет
крошится не на всех
имени его нет — же море, же близко, же соль, жениться
ему только с травой
***
Чьи это дома
Я бы сказал, ничьи
Если бы была в окне голова
И в горшке астра цвела
Были бы они чьистые
Маленькие чужие дома
А теперь жизнь нова, вынула
Из почтового ящика ― понесла
Назови хоть одного, кому то письмо дошло
Сквозь парун и через сосны окраюшки
С полной сумкой писем проходит-сгибается
с той стороны номера домов начинаются
с этой ― кончаются
***
я ли или не я ли
в ясли меня сажали
не я ли не я ли не я ли
я ли или не я ли
куда ни пойдешь, настает вокзал
ваше место — семнадцатое нижнее
садишься в черную келью
а напротив люди наги
уже режут яблоки
они так наги, так наги
что слышат слова проводника
не пачкайтесь
хотя их мажет весь вагон
проводник меняет билеты на овец и горлиц
те венчаются в проходе
волхатые спотыкаются,
но идут сквозь
керамический вой сношенного поезда
некоторые едут к
другие ― от
но все ― одной дорогой
сильная женщина считает шаги до семи
разворачивается, идет обратно
разворачивается, считает до семи
идет обратно
разворачивается
у мужчины на боковушке краснеют глаза
проводник просит надеть наклювник на петуха
но уже далека его кукарека
слышна только кровь проводника, видна рука
— Рано еще, он только зашел в последний вагон
— Не я ли, не я ли должен его встретить?
Не я ли, не я ли, не я ли?
Я ли или не я ли?
— Темно, споткнешься — я пойду, в каком из двенадцати вагонов ты?
Иди быстрее,
Что делаешь, делай скорее
я ли или не я ли
я ли или не я ли
— Недолго уже быть мне с вами.
окна запотевали, окна запотевали
яблоки сердцевиной тамбуры освещали
горлицы нагих и овец прижимали
я ли или не я ли
я ли или не я ли
— Приду к вам, а вы не знали
Смотрите меня в окно
окна запотевали, окна запотевали
я ли или не я ли
я ли или не я ли
не я ли не я ли не я ли
в ясли меня сажали
***
из всех других ты почему-то это яблоко спасал
яблоки загодя будут истоптаны, под ноги бросят сочить,
светом измятое рыбное яблоко в гавани станет входить,
морем мироточить.
лица уже сдобны, как на масленицу. в это стрелять или в то
яблоко, что не стоит, а покатится. конница давит вино,
нет на кресте никого.
в снег оживают из мякоти косточки и заплывают за дно
***
языки запоминаются в детстве
когда свет комнатен и протяжен
когда за пунктиром забора
нет стола и нет стульев,
а есть ― одна сплошная поземка
но ландыши на белом не белы
они как и все сосны проточны
у кого длинны руки ― собирает вишню
у кого винограден голос ― ведет остальных через мост
у того зимен отец ― кто безлетен
языки забываются в детстве
но их гул еще пчелен все лето
в метели из окна и обеда
языком немеют мне или не мне
ко мне или ото мне
обо дне об одном дне ― не об этом
***
посадили меня на осла и везут, и везут и везувий становится ближе.
соглашают они до конца меня, соглаша соглаша юсь быть выше для ―
для кого-то, может быть, ниже.
ноги здесь мои не достают меня, и меня и меняют, считая неслышно.
имени ни одного не скажу не лю не любимого, без которого я —
без которого я бы выжил.
мальчик, девочка, иди сюда, приходи подойди подойдите, седые детишки.
вы таки такие же, как и я, и кричались вы в те дни в тени того дня ―
дня, когда я всех вас услышал.
***
с берега-берега гром гребет, плотник в поту собирает плот.
беден, как рыба, его живот. люди живут не к нему, а от.
катится-катится, как игра, топот превыпуклого бревна.
по локоток ты уже застиг. бархатен день ― шубунит старик.
ссорится-ссорится сор в избе, и начинает окно шмелеть.
что не растаяло ― то все ледь. из винограда забросил сеть.
в детской из ели его узде не вынимает плечей по плеть ―
деть тебя или не деть
***
и такая настала вокруг спина,
что стояла из трех ни одна.
ледяное яйцо с красно-ярким желтком
так при тридцать семи закипает, что стекает
стеклом этот жар в скорлупе ― стеклодувы его раздувают.
раз и два, раз и два ― раз на выдох, а шорох на вдохе.
выходи ты одна из вспотевшего льда,
раз желтком ничего не выходит.
через десять минут не растает яйцо, из какого бы льда не рождалось.
урожай соберет ярко-красное дно, куда все это лето стекалось.
через десять минут не растает яйцо, из какого бы льда не рождалось.
ты же знаешь, что это яйцо изо льда ― скорлупа его только взрывалась.
***
если четырнадцать человек ― это две недели людей
значит, я один день
этот куст так костисто пуст
как туманом полностью обезлюден город
сорок лет мальчик жил и смотрел как гусь
достает перо и вставляет его за ворот
самый мальчик маленький на земле
не может больше расти
с пяти сантиметров до десяти город был для него высок и долог
сантиметров с одиннадцати до семнадцати старухи его любили
с восемнадцати до пятидесяти с ним никто не говорил ― не говорили
гусь ― на стол, а мальчишка ― в лес
так бескрыло на дерево влез
что перо на макушке встало
прибавляя не рост так вес
упало
***
Посреди травы, посреди травы он лежит ―
Голову на бок не повернет,
Где у травы середина ― где у травы бок.
Как лег, так и смог ―
А не смог ― кто ему скажи,
У травы нет ног ―
Рта травы ― за нее ― жужжит:
У травы все живы ― у травы ― все живы.
***
а что ― снег уже выпал?
вы не видели? с утра весь город завалило
что ― и утро уже было?
сейчас вечер. так куда вы хотите лететь?
можно в данию
куда именно в дании вы хотите отправиться?
можно в мадрид
но мадрид в испании
да? уже перенесли?
он всегда там был. так куда мне оформлять билет?
можно в бельгию
куда в бельгии - брюссель, антверпен?
можно в бельгию, а бельгия какого роста?
простите?
как я? выше меня? или пониже?
все-таки, куда мы оформляем билет? уже очередь скопилась
просто хотел по росту подобрать
я не понимаю, вы летите или нет?
лечу-лечу, сейчас ― можно в рим
хорошо, на ближайший рейс?
ближайший я уже пропустил, можно следующий
следующий рейс через три часа ― оформляем?
можно оформлять, да, а школьникам скидок нет?
вы летите с ребенком?
нет, я лечу в школу, в рим
простите, но, судя по вашему виду, школу вы окончили лет пятьдесят назад
можно без скидки, без скидки
один билет в рим через три часа ― верно?
но в три часа мне надо быть дома
вы можете определиться? вы летите или нет?
можно в хельсинки, в хельсинки
простите, но нельзя в хельсинки
почему? я могу и без скидки полететь, у меня есть деньги ― вот
нельзя ― мы в аэропорту хельсинки
***
подростком он смотрел с отцом польский фильм
где два героя полтора часа ехали на машине и обсуждали женщин
бабы все время зевают, — говорил тот, что за рулем
да это просто невозможно - все время, и рот не закрывают, - обрадовался второй
отец рассмеялся и сказал: сашк,
ищи себе бабу, которая не зевает
в тот вечер он вышел на улицу и стал смотреть на женщин
та, что повстречалась у супермаркета,
зевала так, что ее лицо превращалось в его незаправленную кровать
она вдыхала снег все быстрее,
но на тротуарах чуть-чуть оставалось ―
снега еще днем выпало хорошо много
та, что стояла у краеведческого музея заворонила целую Волгу снега
по-коровьи прожевала его и, нарушая пар, сплюнула снежок,
на котором остался незнакомый орнамент ее зубов
пока зевала аптекарша, он успел два раза поменять леденцы от кашля
и остановился на медовых
даже его крестная зевала всем зубным кабинетом,
когда они столкнулись у стоматологии
и она распределяла конфеты по его карманам
как куски текста меж своих учеников
он уже начал зевать сам, как увидел ту, что выходила из трамвая
ее рот был закрыт – разве он открывался раньше
большие янтарные серьги неуместно свисали среди зимы
медовые луны таяли и не возвращались
он фотографировал быстро, боясь, что она тоже откроет пасть
но ее рот шел прежен
через шесть лет в тот же вечер, стоя у нее за спиной,
он слышит, как открывается рот
кухонное окно перед ее лицом покрывается потом
в спальне он смотрит на фотографию ― здесь она никогда не зевает
у фоторамки уместно брошены янтарные серьги
медовые круглые леденцы тают и не возвращаются
***
видел ли ты женщину больше себя?
а она тебя ― видела?
держала тебя в руках, как октябрятскую звездочку,
пока ты давал клятву?
говорил ей, что чужие жизни неприятны,
когда хочешь заснуть, а соседи спускают воду и ворочаются в кровати?
говорил?
помнишь, на новый год к тебе пришел снеговик?
ты стоял на стуле и читал хлеб наш насущный даждь нам днесь
думал, это Он пришел
снеговик слушал, а ты запинался и начинал снова
пока он не затаял
женщина больше тебя налила снеговика в ведро и поставила на балкон
ты спросил, придет ли он еще, и сказал,
что уже не будешь запинаться
он и не уходил, - ответила женщина больше тебя
ты пошел на балкон проверить
но ведро было пусто ― им
ДВЕ НЕДЕЛИ ЛЮДЕЙ
***
с подветренной стороны затишок нашли
затишок нашли
окромя него туда все срыбились
срыбились
из-под воды ноги его видны
сваями растут сваями
лето хотели в тиши сидеть да сзимились
ноженьки где вы ноженьки
преломите ледень преломите
в затишок нетронутый приходите
***
искали его искали, где, говорят, мальчик наш
где трава высока, там нет его
где топтана ― пуще прежнего нет его
родили, а он куда-то делся
ааа-ааа разве так можно
ааа-ааа
как же его тело? зачем оно?
побежали ноги ноги быстрее воды
голова качается переминается в воздух принимается
долог околоток, длинна закута, мы зовем тебя-тебя, а ты не слышишь
где твои уши, зачем тогда тебе уши
если слово названо, кто-то должен его услышать
ты говорил, говорил да выплевывал, а учили - чтобы жевал
жевал пережевывал
глух и нем глух и нем и ел бы
да где твой рот, мальчик, где твой рот?
***
нетрог нетрог его, поле сытое
трава идет с ним по локоток
видно макушку ― не слышно ног
же море, же соль, жернова
перемалывают ласточек на
черное и белое
нетрог же ласточек
что ему делать
с твоим лицом в окне
если ты смотришь в комнату, а не вне
если родился в этой, не стой в той стороне
снег как замерзший свет
крошится не на всех
имени его нет — же море, же близко, же соль, жениться
ему только с травой
***
Чьи это дома
Я бы сказал, ничьи
Если бы была в окне голова
И в горшке астра цвела
Были бы они чьистые
Маленькие чужие дома
А теперь жизнь нова, вынула
Из почтового ящика ― понесла
Назови хоть одного, кому то письмо дошло
Сквозь парун и через сосны окраюшки
С полной сумкой писем проходит-сгибается
с той стороны номера домов начинаются
с этой ― кончаются
***
я ли или не я ли
в ясли меня сажали
не я ли не я ли не я ли
я ли или не я ли
куда ни пойдешь, настает вокзал
ваше место — семнадцатое нижнее
садишься в черную келью
а напротив люди наги
уже режут яблоки
они так наги, так наги
что слышат слова проводника
не пачкайтесь
хотя их мажет весь вагон
проводник меняет билеты на овец и горлиц
те венчаются в проходе
волхатые спотыкаются,
но идут сквозь
керамический вой сношенного поезда
некоторые едут к
другие ― от
но все ― одной дорогой
сильная женщина считает шаги до семи
разворачивается, идет обратно
разворачивается, считает до семи
идет обратно
разворачивается
у мужчины на боковушке краснеют глаза
проводник просит надеть наклювник на петуха
но уже далека его кукарека
слышна только кровь проводника, видна рука
— Рано еще, он только зашел в последний вагон
— Не я ли, не я ли должен его встретить?
Не я ли, не я ли, не я ли?
Я ли или не я ли?
— Темно, споткнешься — я пойду, в каком из двенадцати вагонов ты?
Иди быстрее,
Что делаешь, делай скорее
я ли или не я ли
я ли или не я ли
— Недолго уже быть мне с вами.
окна запотевали, окна запотевали
яблоки сердцевиной тамбуры освещали
горлицы нагих и овец прижимали
я ли или не я ли
я ли или не я ли
— Приду к вам, а вы не знали
Смотрите меня в окно
окна запотевали, окна запотевали
я ли или не я ли
я ли или не я ли
не я ли не я ли не я ли
в ясли меня сажали
***
из всех других ты почему-то это яблоко спасал
яблоки загодя будут истоптаны, под ноги бросят сочить,
светом измятое рыбное яблоко в гавани станет входить,
морем мироточить.
лица уже сдобны, как на масленицу. в это стрелять или в то
яблоко, что не стоит, а покатится. конница давит вино,
нет на кресте никого.
в снег оживают из мякоти косточки и заплывают за дно
***
языки запоминаются в детстве
когда свет комнатен и протяжен
когда за пунктиром забора
нет стола и нет стульев,
а есть ― одна сплошная поземка
но ландыши на белом не белы
они как и все сосны проточны
у кого длинны руки ― собирает вишню
у кого винограден голос ― ведет остальных через мост
у того зимен отец ― кто безлетен
языки забываются в детстве
но их гул еще пчелен все лето
в метели из окна и обеда
языком немеют мне или не мне
ко мне или ото мне
обо дне об одном дне ― не об этом
***
посадили меня на осла и везут, и везут и везувий становится ближе.
соглашают они до конца меня, соглаша соглаша юсь быть выше для ―
для кого-то, может быть, ниже.
ноги здесь мои не достают меня, и меня и меняют, считая неслышно.
имени ни одного не скажу не лю не любимого, без которого я —
без которого я бы выжил.
мальчик, девочка, иди сюда, приходи подойди подойдите, седые детишки.
вы таки такие же, как и я, и кричались вы в те дни в тени того дня ―
дня, когда я всех вас услышал.
***
с берега-берега гром гребет, плотник в поту собирает плот.
беден, как рыба, его живот. люди живут не к нему, а от.
катится-катится, как игра, топот превыпуклого бревна.
по локоток ты уже застиг. бархатен день ― шубунит старик.
ссорится-ссорится сор в избе, и начинает окно шмелеть.
что не растаяло ― то все ледь. из винограда забросил сеть.
в детской из ели его узде не вынимает плечей по плеть ―
деть тебя или не деть
***
и такая настала вокруг спина,
что стояла из трех ни одна.
ледяное яйцо с красно-ярким желтком
так при тридцать семи закипает, что стекает
стеклом этот жар в скорлупе ― стеклодувы его раздувают.
раз и два, раз и два ― раз на выдох, а шорох на вдохе.
выходи ты одна из вспотевшего льда,
раз желтком ничего не выходит.
через десять минут не растает яйцо, из какого бы льда не рождалось.
урожай соберет ярко-красное дно, куда все это лето стекалось.
через десять минут не растает яйцо, из какого бы льда не рождалось.
ты же знаешь, что это яйцо изо льда ― скорлупа его только взрывалась.
***
если четырнадцать человек ― это две недели людей
значит, я один день
этот куст так костисто пуст
как туманом полностью обезлюден город
сорок лет мальчик жил и смотрел как гусь
достает перо и вставляет его за ворот
самый мальчик маленький на земле
не может больше расти
с пяти сантиметров до десяти город был для него высок и долог
сантиметров с одиннадцати до семнадцати старухи его любили
с восемнадцати до пятидесяти с ним никто не говорил ― не говорили
гусь ― на стол, а мальчишка ― в лес
так бескрыло на дерево влез
что перо на макушке встало
прибавляя не рост так вес
упало
***
Посреди травы, посреди травы он лежит ―
Голову на бок не повернет,
Где у травы середина ― где у травы бок.
Как лег, так и смог ―
А не смог ― кто ему скажи,
У травы нет ног ―
Рта травы ― за нее ― жужжит:
У травы все живы ― у травы ― все живы.
***
а что ― снег уже выпал?
вы не видели? с утра весь город завалило
что ― и утро уже было?
сейчас вечер. так куда вы хотите лететь?
можно в данию
куда именно в дании вы хотите отправиться?
можно в мадрид
но мадрид в испании
да? уже перенесли?
он всегда там был. так куда мне оформлять билет?
можно в бельгию
куда в бельгии - брюссель, антверпен?
можно в бельгию, а бельгия какого роста?
простите?
как я? выше меня? или пониже?
все-таки, куда мы оформляем билет? уже очередь скопилась
просто хотел по росту подобрать
я не понимаю, вы летите или нет?
лечу-лечу, сейчас ― можно в рим
хорошо, на ближайший рейс?
ближайший я уже пропустил, можно следующий
следующий рейс через три часа ― оформляем?
можно оформлять, да, а школьникам скидок нет?
вы летите с ребенком?
нет, я лечу в школу, в рим
простите, но, судя по вашему виду, школу вы окончили лет пятьдесят назад
можно без скидки, без скидки
один билет в рим через три часа ― верно?
но в три часа мне надо быть дома
вы можете определиться? вы летите или нет?
можно в хельсинки, в хельсинки
простите, но нельзя в хельсинки
почему? я могу и без скидки полететь, у меня есть деньги ― вот
нельзя ― мы в аэропорту хельсинки
***
подростком он смотрел с отцом польский фильм
где два героя полтора часа ехали на машине и обсуждали женщин
бабы все время зевают, — говорил тот, что за рулем
да это просто невозможно - все время, и рот не закрывают, - обрадовался второй
отец рассмеялся и сказал: сашк,
ищи себе бабу, которая не зевает
в тот вечер он вышел на улицу и стал смотреть на женщин
та, что повстречалась у супермаркета,
зевала так, что ее лицо превращалось в его незаправленную кровать
она вдыхала снег все быстрее,
но на тротуарах чуть-чуть оставалось ―
снега еще днем выпало хорошо много
та, что стояла у краеведческого музея заворонила целую Волгу снега
по-коровьи прожевала его и, нарушая пар, сплюнула снежок,
на котором остался незнакомый орнамент ее зубов
пока зевала аптекарша, он успел два раза поменять леденцы от кашля
и остановился на медовых
даже его крестная зевала всем зубным кабинетом,
когда они столкнулись у стоматологии
и она распределяла конфеты по его карманам
как куски текста меж своих учеников
он уже начал зевать сам, как увидел ту, что выходила из трамвая
ее рот был закрыт – разве он открывался раньше
большие янтарные серьги неуместно свисали среди зимы
медовые луны таяли и не возвращались
он фотографировал быстро, боясь, что она тоже откроет пасть
но ее рот шел прежен
через шесть лет в тот же вечер, стоя у нее за спиной,
он слышит, как открывается рот
кухонное окно перед ее лицом покрывается потом
в спальне он смотрит на фотографию ― здесь она никогда не зевает
у фоторамки уместно брошены янтарные серьги
медовые круглые леденцы тают и не возвращаются
***
видел ли ты женщину больше себя?
а она тебя ― видела?
держала тебя в руках, как октябрятскую звездочку,
пока ты давал клятву?
говорил ей, что чужие жизни неприятны,
когда хочешь заснуть, а соседи спускают воду и ворочаются в кровати?
говорил?
помнишь, на новый год к тебе пришел снеговик?
ты стоял на стуле и читал хлеб наш насущный даждь нам днесь
думал, это Он пришел
снеговик слушал, а ты запинался и начинал снова
пока он не затаял
женщина больше тебя налила снеговика в ведро и поставила на балкон
ты спросил, придет ли он еще, и сказал,
что уже не будешь запинаться
он и не уходил, - ответила женщина больше тебя
ты пошел на балкон проверить
но ведро было пусто ― им