СЕРГЕЙ БИРЮКОВ
Сергей БИРЮКОВ — филолог (кфн), культуролог (доктор культурологии), саунд-поэт, перформер, переводчик, исследователь авангарда, лауреат Международного литературного конкурса в Берлине, Второй берлинской лирикспартакиады, Международной литературной премии им. А.Крученых, Всероссийской премии им. Ф.Тютчева. Основатель и президент Международной Академии Зауми. Автор пятнадцати поэтических книг, семи теоретических и многих публикаций. Стихи переведены более чем на 20 языков. Организатор серии конференций-фестивалей, посвященных историческому и современному авангарду. В настоящее время преподает в университете имени Мартина Лютера (Галле, Германия), читает лекции и проводит мастер-классы в университетах разных стран. Как исследователь и теоретик в ряде своих книг впервые представил поисковый пласт русской поэзии за четыре века ее существования, впервые описал некоторые явления, в частности, музыкально-поэтические теории русского авангарда.
***
что Хлебников птицей нахохлился
что Хлебников шелестящим орешником
что бобэоби
что малыш Хлебников
что Хлебников в солдатской фуражке
что Велимир в мордовской шапке
что Зангези
что шелест и шепот
что речь речи речики речики
что зинзивер
зиив чуив челять чул
чу-у-у-у
(последние звуки произносятся с медлен-
ным затиханием)
В ОБЛАКЕ
хлебников пишет письмо двум японцам
он призывает открыть оконца
он призывает расширить околицу
он призывает построить дом
состоящий из волокон
он призывает
открыть новую эру
великий азийский союз
он росчерком пера
прекращает войны
он времени ловит волны
и ему откликаются японцы
из страны солнца
он читает на облаке
их письмена
где пересекаются времена
как параллельные лобачевского
ему пишут — велимир-сан
ты приходишь сам
ты открываешь пути
по которым нам вместе идти
ты созидатель тенекниг
ты словно тигр тих
перед прыжком
ты аум
переходящий в ОМ
АУМ----ОММММММММММММ
ОТКРЫТЬ НОВЫЙ ГОЛОС
«Русский Гулливер» за десятилетие провел столько ярких нестандартных акций, что мог бы спокойно продолжать издавать книги и журнал, пользуясь уже завоеванным вниманием. Но тогда бы это был не «Русский Гулливер»! Конкурс стал новым жестом и даже вызовом.
Шутка ли — открыть новый звук или новую музыкальность!
Как известно, ожидание не всегда оправдывается в точности. Ожидали Пушкина, а приходит, например, Маяковский... Или ожидают Маяковского, а является, например, Хармс...
Но в искусстве вызов — необходимая составляющая.
Полторы тыщи авторов со всех концов света приняли этот вызов, обрушив на организаторов и жюри массив книг и рукописей.
Разумеется, далеко не все прониклись идеей нового звука. Было много самых обыкновенных стихов разного качества... Очень многие умеют сочинять, чаще в рифму, иногда без рифмы. В принципе, у нас сейчас довольно высокий уровень стихотворства...
Но поэзия очень нетолерантная вещь. Это наиболее противоречивый, дестабилизирующий и даже опасный вид человеческой деятельности. По слову классика, «добыча радия». А другой классик восклицал: «О, знал бы я, что так бывает...». И в следующей строфе: «Я б отказался наотрез...». Но даже и узнав, «что так бывает», все-таки не отказывается! Значит втягивает, затягивает эта стихия...
И затягивает так, что уже не отличаешь на условно ямбических переливах одного пиита от другого.
И вот эту переливность кто-то должен взорвать. Кто-то выпадающий из канонов.
И, конечно, не случайно главным открытием конкурса стал Петр Чейгин. Поэт известный еще со времен ленинградского андеграунда, но долгое время находившийся в тени. Первую официальную книжку издавший в 59 лет.
Сам Петр Чейгин прошел через поэтическую немоту. 17 лет он не писал стихов. Но вновь обрел голос и заговорил. Да так, что наконец был услышан.
Стихи Чейгина трудно поддаются дешифровке и тем более простому пересказу. Здесь мы можем говорить о множественности смыслов, порождаемых текстом. Некоторые из них открываются сразу, другие таятся в глубине и могут быть постигнуты не операбельно, а инспираторно. Мы эти смыслы как будто не вычитываем, а вдыхаем. Правда, есть одно условие — владение языком на подкорковом уровне. Можете назвать это чувством языка.
По сути, мы имеем дело с заумными речевыми комплексами в духе «звезды бессмыслицы» Александра Введенского. Сочетаемость несочетаемого, которая позволяет выстроить поэтическое пространство таким образом, что создается равенство внелогического континуума.
Алексей Крученых заявлял: «Поэт зависит от своего голоса и горла!» И прекрасно, что нам довелось услышать на вручении премий, как на самом деле звучит эта музыка стиха Петра Чейгина в исполнении самого поэта.
***
что Хлебников птицей нахохлился
что Хлебников шелестящим орешником
что бобэоби
что малыш Хлебников
что Хлебников в солдатской фуражке
что Велимир в мордовской шапке
что Зангези
что шелест и шепот
что речь речи речики речики
что зинзивер
зиив чуив челять чул
чу-у-у-у
(последние звуки произносятся с медлен-
ным затиханием)
В ОБЛАКЕ
хлебников пишет письмо двум японцам
он призывает открыть оконца
он призывает расширить околицу
он призывает построить дом
состоящий из волокон
он призывает
открыть новую эру
великий азийский союз
он росчерком пера
прекращает войны
он времени ловит волны
и ему откликаются японцы
из страны солнца
он читает на облаке
их письмена
где пересекаются времена
как параллельные лобачевского
ему пишут — велимир-сан
ты приходишь сам
ты открываешь пути
по которым нам вместе идти
ты созидатель тенекниг
ты словно тигр тих
перед прыжком
ты аум
переходящий в ОМ
АУМ----ОММММММММММММ
ОТКРЫТЬ НОВЫЙ ГОЛОС
«Русский Гулливер» за десятилетие провел столько ярких нестандартных акций, что мог бы спокойно продолжать издавать книги и журнал, пользуясь уже завоеванным вниманием. Но тогда бы это был не «Русский Гулливер»! Конкурс стал новым жестом и даже вызовом.
Шутка ли — открыть новый звук или новую музыкальность!
Как известно, ожидание не всегда оправдывается в точности. Ожидали Пушкина, а приходит, например, Маяковский... Или ожидают Маяковского, а является, например, Хармс...
Но в искусстве вызов — необходимая составляющая.
Полторы тыщи авторов со всех концов света приняли этот вызов, обрушив на организаторов и жюри массив книг и рукописей.
Разумеется, далеко не все прониклись идеей нового звука. Было много самых обыкновенных стихов разного качества... Очень многие умеют сочинять, чаще в рифму, иногда без рифмы. В принципе, у нас сейчас довольно высокий уровень стихотворства...
Но поэзия очень нетолерантная вещь. Это наиболее противоречивый, дестабилизирующий и даже опасный вид человеческой деятельности. По слову классика, «добыча радия». А другой классик восклицал: «О, знал бы я, что так бывает...». И в следующей строфе: «Я б отказался наотрез...». Но даже и узнав, «что так бывает», все-таки не отказывается! Значит втягивает, затягивает эта стихия...
И затягивает так, что уже не отличаешь на условно ямбических переливах одного пиита от другого.
И вот эту переливность кто-то должен взорвать. Кто-то выпадающий из канонов.
И, конечно, не случайно главным открытием конкурса стал Петр Чейгин. Поэт известный еще со времен ленинградского андеграунда, но долгое время находившийся в тени. Первую официальную книжку издавший в 59 лет.
Сам Петр Чейгин прошел через поэтическую немоту. 17 лет он не писал стихов. Но вновь обрел голос и заговорил. Да так, что наконец был услышан.
Стихи Чейгина трудно поддаются дешифровке и тем более простому пересказу. Здесь мы можем говорить о множественности смыслов, порождаемых текстом. Некоторые из них открываются сразу, другие таятся в глубине и могут быть постигнуты не операбельно, а инспираторно. Мы эти смыслы как будто не вычитываем, а вдыхаем. Правда, есть одно условие — владение языком на подкорковом уровне. Можете назвать это чувством языка.
По сути, мы имеем дело с заумными речевыми комплексами в духе «звезды бессмыслицы» Александра Введенского. Сочетаемость несочетаемого, которая позволяет выстроить поэтическое пространство таким образом, что создается равенство внелогического континуума.
Алексей Крученых заявлял: «Поэт зависит от своего голоса и горла!» И прекрасно, что нам довелось услышать на вручении премий, как на самом деле звучит эта музыка стиха Петра Чейгина в исполнении самого поэта.